Фото: Дмитрий Плетнев
Игорь Кондрашев
Президент Российского Танцевального Союза Станислав Попов обратился ко мне с предложением прочесть на конгрессе лекцию по проблематике судейства. Мне показалось очень сложным поднимать столь животрепещущий сюжет, тем не менее приступил к работе. И в тот момент, когда лекция казалось была завершена, общая тема конгресса была изменена. Появилась новая — «Традиции и эволюция». На некоторое время я был дезориентирован, но вдруг волшебным образом в моей голове пазл сложился.
О влиянии судейства на развитие конкурсного танца
Когда мы начинаем рассуждать о критериях проведения экспертизы, мастерства танцевальных дуэтов на соревновании, мы традиционно перечисляем:
Линии
Музыкальность (полагаю, что этот критерий пора дезавуировать за не,надобностью. Сегодня непопадание танцоров в удары больше не является препятствием них, чтобы оказаться в финале и даже становиться чемпионами).
Ход, движение
Характер танца (тоже анахронизм подлежащий ликвидации).
Артистичность
Техника
Так же мы традиционно взываем о необходимости внимательно следить за соответствие танцоров этим критериям.
И традиционно умоляем судей избавить свою душу от греха предвзятости, что судья не в праве обслуживать чьи-либо интересы. Чистота судейского мундира — превыше всего. Но речь сегодня не об этом.
Если рассуждать о критериях, мне бы хотелось чётко разграничить требования судейского корпуса и применяемые ими критерии к детским танцорам и исполнителям старших возрастных категорий. (Детское танцевание — это отдельная тема).
Если в детском танцевании собранные стопы, аккуратные позиции ног, вертикальное положение корпуса, направление шагов, умение следовать ритму и многое другое являются целью обучения танцоров, то это соответственно требует и пристального внимания судьи и его поощрения. К моменту же появления осознанного танца взрослого исполнителя, технические приёмы являются средством решения других более сложных творческих или спортивных задач. Что, в свою очередь, усложняет работу экспертов.
К сожалению или, скорее к счастью, танец — это такая материя, которую невозможно измерить линейкой или транспортиром. Или поместить в рамки незыблемых правил. Танец есть понятие, включающее в себя гораздо больше, чем степень поворота, работа стопы, ускорение-замедление и прочие приёмы.
Рууд Вермей в своей книге «Latina» даёт определение трёх подходов к латиноамериканским танцам:
танец как спорт,
танец как художественная практика,
танец как шоу.
Если рассуждать о танце как результате художественной практики, то в памяти возникает длинная галерея образов танцевальных дуэтов былых времён: Эспен и Кирстен Салберг, Донни Бёрнс и Гейнор, Сэмми Стопфорд и Барбара Маккол, Йохан и Надя Эфтедал, Колин и Лина Джеймс, Раймонд и Гюнн Мюренген, Дэвид Сикамор и Дениз Вивер, Гьер Бакк, Ханс Гальке и Бьянка Шрайбер, Юкка Хаппалайнен и Сирпа, Пол Киллик и Ханна, Брайан Ватсон и Кармен, Михал Малитовски и Джоанна Лёнис.
В Советской и Российской истории бального танца я тоже могу назвать имена: Чесловас и Юрате Норвайша, Станислав и Людмила Поповы, Видас и Даля Камайтис, Пётр и Алла Чеботарёвы, Марина и Талят Тарсиновы, Владимир и Елена Колобовы, Виктор Никовский и Лариса Давыдова, Егор Вышегородцев и Карина Калиничева, Сергей Рюпин и Елена Хворова, Евгений Рюпин и Яна Покровская, Влад Павлов и Светлана Полянина. Можно перечислить ещё имена.
Что объединяет все вышеперечисленные дуэты?
Их неповторимость — эти дуэты непохожи друг на друга.
Они индивидуальны.
Трудно перепутать танец Эфтедала с танцем Стопфорда, Киллика с Ватсоном. Вспоминая эти имена, невольно приходишь к мысли, что утеряна традиция индивидуального подхода к танцу.
Что же сегодня мы имеем взамен утерянного?
Смотрю финал по латине.
Вижу — все танцоры в превосходной физической форме, красивые линии ног и рук, все очень эмоциональны, приблизительно в тайминге. Все пары обращены к зрителю и очень к нему внимательны.
Одинаковая хореография, одинаковые эмоции, одинаковые поклоны
И... ни одного запоминающегося лица — «из одного ларца одинаковы с лица», за крайне редким исключением.
Происходит яркое зрелище.
Очевиден подход танцоров к латиноамериканскому танцу как к шоу. Возможно это хорошо, но на ум приходит одно сравнение.
Знатокам оперного искусства хорошо известен термин «вампука».
«Вампука — выражение, обозначающее трафаретные, исключительно банальные ходы в оперных постановках... В определённой мере является аналогом выражения в литературе «развесистая клюква» (Википедия).
Главное слово в этом определении для меня является слово «трафарет»: трафаретные ужимки, улыбки, трафаретное раздувание щёк, трафаретная страстность партнёрш. Трафаретная хореография кочующая от одной пары к другой и из одного танца в следующий (это к вопросу о творчестве).
И в этот же трафарет уже вставляются детские и юниорские пары (к вопросу о детском танце).
Судейское сообщество, строго следит за соответствие пар заданному сегодня трафарету или формату танца.
Когда-то очень давно мой учитель — Станислав Попов объяснял мне, что судьи своими оценками определяют направление, в котором следует развиваться конкурсному танцу. На судьях лежит ответственность поощрять или отклонять те или иные танцевальные идеи или стили.
Однако, вталкивая танцоров в ловушку определённого формата, трафарета и лишая права танцоров на индивидуальность, судьи не только загоняют пары в ловушку единообразия, но и подвергают риску себя: как можно провести сравнительную экспертизу, если пары одинаковы во всём — и в плохом и в хорошем? Кто больше покажет зубов или больше вспотеет? Кажется, что судьи должны оказаться в западне. Но нет они знают как найти выход из этой ловушки. У них всегда есть наготове план «B» — им является спасительный рейтинг, (для этого необходимо, всего лишь, выучить лица танцоров).
Есть ещё план «С». Например, можно сплотиться в неформальные «творческие» объединения и поддерживать их воспитанников. Возникает «протекционистское» или «корпоративное» судейство.
Но мы об этом никому рассказывать не будем, поскольку это секрет.
На часто задаваемый риторический вопрос:- «Может ли «стоматолог» судить конкурсы?», отвечаю — может! Даже мастер трубоукладчик может, поскольку ему не нужно проводить сравнительной экспертизы. Достаточно следовать вышеозначенному плану «В». Ну и чтобы чувствовать себя уютней, присоединиться к товариществам.
Такая же участь однообразия или трафарета постигла и исполнителей европейских танцев. Странным образом, но именно исполнители европейских танцев стали идеальным воплощением спортивного подхода к танцу: хореография на уровне гимнастических упражнений, скорость, железобетонная «рамочка», в которую заключена партнёрша. (Иногда складывается впечатление, что её там истязают).
Невольно на ум приходит воспоминание из институтского курса по мировой литературе:
«Sturm und Drang» (Буря и Натиск) — литературное движение в истории немецкой литературы 1767 — 1785 годов, связанного с отказом от культа разума, свойственного классицизму эпохи просвещения, в пользу не стеснённого правилами творчества.
Буря и Натиск — одна «рамочка» разбивается о другую рамочку.
Кстати, меня всегда возмущает, что когда паре не вышедшей на паркет в свой заход объявляется «замечание», то когда одна пара «убивает» своей несокрушимой рамочкой другую пару, и та уходит покалеченной с паркета — в воздух отправляется лапидарное сообщение от главного судьи с просьбой «соблюдать корректность на паркете».
В связи с этим мне вспоминается эпизод: 1991год, Блэкпульский фестиваль. Финал латины, профессионалы. Перед пасодоблем Донни Бёрнс поднимает руку в направлении Билла Ирвина с просьбой не начинать оркестру играть, так как Гейнор меняла юбку. Три судьи отреагировали — они поставили шестые места. И это девятикратному чемпиону мира на тот момент (это о роли судей).
Но вернёмся к заданной теме. Как же связаны деятельность судейского корпуса и «эволюционные» процессы в конкурсном танце?
Творчество
Исходя из выше обозначенных подходов к зрелищности и спортивности танца, можно поставить вопрос — каково же место творчеству во всей этой буре и натиске?
Для начала хочу заметить, что творчество — это непрерывный процесс (нельзя заниматься творчеством с 19.00 до 23.00). Творчество постоянно и бесконечно.
Творчество — это процесс, который требует тишины и вдумчивости.
У нас зачастую разное понимание значение этого термина. И оно зачастую довольно абстрактно.
Девиз Майи Плисецкой был — «Мне главное — угодить самой себе». Конкурсные танцоры лишены такой роскоши. Им главное — угодить судьям. Находясь в рамках системы, которая принуждает их соответствовать заданным стереотипам, они не смеют позволить себе рисковать своим рейтингом или завоёванными позициями.
Творчество предполагает свободу.
Мало кто дерзнёт пойти на риск в создании чего-то нового и предстать в чём- то отличном от привычного судейского восприятия. Нет смысла идти на риск, если привычная работы пары приносит спортивный результат.
Творчество — это всегда полёт в неизвестное с непредсказуемыми последствиями.
Когда детей и юниоров учат быть похожими на взрослых танцоров, то дорога к будущему творчеству тем самым для них закрыта. Их уже впихнули в трафарет.
Тем не менее у танцоров есть возможность для творчества — это вид программы, который именуется «секвей». А так же постановки для показательных выступлений или концертов. Но и здесь необходимо учитывать одну существенную деталь. Когда я выше перечислял имена героев былых времён, нужно иметь в виду, что это были зрелые, состоявшиеся персоны. За их плечами был определённый жизненный путь. Их танец был высказыванием, основанном на личном опыте. Сегодня конкурсный танец помолодел. Даже профессиональный. За плечами молодых танцоров очень короткий жизненный и танцевальный путь. Им мало что есть предложить искушённому зрителю, кроме тех штампов, которые они приобрели на конкурсном паркете. А они невелики.
(Когда-то я шесть лет я провёл на службе в драматическом театре в качестве артиста. На одной из репетиций на одно режиссёрское предложение я позволил себе взбунтоваться и с высоты сцены кинул в зал:
— « Это штамп!» — посыл состоял в том, что современным артистам такиграть не пристало.
— «Кондрашов!!! — услышал я из глубины зала — ты знаешь,чем отличается плохой актёр от плохого?!»
— «Нет» — ответил я индеферентно.
— «У плохого актёра пять штампов, у хорошего — пятьсот пять!!»).
Видно, что танцоры на конкурсном паркете и пяти штампов не приобрели. Но удручает то, что у подавляющего большинства они одни и те же. И их предназначение — замаскировать внутреннюю пустоту. Только внешняя оболочка. Чтобы вовлечь зрителя в свой танец, танцору необходимо быть наполненным. Зрителю нечем напиться, если сосуд пуст. Даже если он красив и горяч.
Молодости свойственно упиваться своей самостью. Это нормально. Но нехватку жизненного опыта может, в определённой мере, восполнить образование. Под образованием я подразумеваю — смотреть фильмы (хорошие фильмы), читать хорошие книги, слушать хорошую музыку любых жанров. Всё это может сподвигнуть танцора на размышления касающиеся не только танца, которые, в свою очередь, помогут наполниться танцору и наполнить послание зрителю, сделать его эмоционально объёмным. И, в конечном итоге, заинтересовать зрителя. Ему не интересна степень поворота, его может привлечь то, что за этим стоит. И хитроумная хореография так и останется хореографией, не способной ослепить искушённого зрителя.
Но ведь танцоры и не ставят перед собой такие сложные творческие цели.
Эволюция — это естественный процесс развития живой природы. Как признак естественного отбора теории Дарвина.
Мне видится, что данный термин совершенно не подходит к применению в вопросе развития конкурсного танца.
Дело в том, развитие основанное на человеческом суждении, не может быть обозначено как «естественное». А судейство и есть обычное суждение, даже если оно основано на профессиональных компетенциях. По этому у меня нет оснований рассуждать об эволюции в конкурсном танце.
Есть все предпосылки утверждать, что в жизни конкурсного танца мы имеем дело с селективным отбором.
Селекция (от латинского seligeri — «выбирать») — наука о методах создания и улучшения пород животных, сортов растений...». (Википедия)
Скорее всего данный термин более уместен, если мы ведём разговор об улучшении или развитии общего уровня конкурсного танца. Судьи определяют, что является лучшим для танца и его носителей — танцоров. Но если я приму на веру предназначение селективного отбора, а именно улучшение танца с течением времени, то я должен принять на веру и то, что сегодняшний уровень конкурсного танца и самих танцоров значительно превосходит исполнительский уровень танцоров прошлых лет.
Но не даёт покоя один вопрос, точнее — их несколько:
— Кто сегодня может создать элегантную непринуждённость, юмор и техническую филигранность Майкла и Викки Бар?
— Кто может сегодня воссоздать леденящую тишину танца Глена Вайса и Джилиан Тикет?
— Кто сегодня позволит себе сравниться с утончённостью танца Эндрю Синкинсона?
— Кто сегодня своим танцем может позволить себе сравниться с благородностью и аристократизмом танца Ханса и Энн Лаксхольм?
— У кого сегодня найдутся силы на глубинную мощь и трепет Джона Вуда?
Тишина… нет ответа...
Мой ответ — нет сегодня таких героев, которые могут поднять перчатку, брошенную титанами прошлого потомкам. Поскольку существующая сегодня тенденция не позволяет танцорам выйти за рамки трафарета. Танцоры вынуждены повторять или копировать друг-друга как в европейской так и в латиноамериканской программах.
Задав самому себе эти вопросы и сам себе на них ответив, возникает следующий вопрос: могу ли я считать, что в результате селекции сегодняшний уровень танца смог превзойти уровень танца прошлых лет? Неужели сегодняшние исполнители оказались на высшей ступени селекционного развития по сравнению со всеми вышеперечисленными героями прошлых лет?
Эволюция очевидна. Но она совершенно другого рода. Есть основания подозревать, что человеческая рука судьи или «селективный отбор» включил процесс, имя которому «деградация».
«Деградация или регресс — это процесс ухудшения характеристик какого-либо явления с течением времени, постепенное ухудшение... снижение качества.» (Википедия)
Процесс, который увёл танцоров от от яркого многообразия и привёл к удручающему трафаретному однообразию и самоповтору.
Складывается впечатление, что этот процесс необратим.
Связано это с тем, что сегодняшнее поколение танцоров завтра выйдет на судейский помост и продолжит селективный отбор основанный на их представление о прекрасном, взрощенный и подкреплённый, в свою очередь, суждением судейского корпуса сегодняшнего дня.
Эпилог
«Многия знания умножают многия печали» (Экклизиаст)
Моя печаль состоит в том, что сегодня мы наслушавшись интересных лекций традиционно «возьмёмся за руки друзья», воспарим и преисполнимся благости, но завтра мы спустимся с академических небес на грешную землю и продолжим нудный ход селективного отбора, пребывая в стойкой вере, что мы несём факел Творчества и Прогресса.
P.S. «Одни предсказания сбываются через 100 лет, другие — на следующий день» — эту фразу сказал мне один молодой коллега после конкурса, который предваряла сия лекция.
Источник: dancesport.ru
